За Собор Светлых Сил!

У меня довольно стройные ножки и летом я, конечно, предпочитаю мини-юбку.

Мужики глаза ломают! - вы бы видели их взгляды!

Если вы мужчина, то вам ваш тип взгляда только и знаком, скорее всего. Ну, двух-трёх приятелей ещё.

У одного, например, алчный. У другого - типа равнодушный, притворно, а на деле тоже алчный, и ещё и почище, глядишь. У третьего - умильный какой-нибудь, у четвёртого - любующийся... Есть ведь и такие, что откровенно смотрят на тебя и твои ноги - но спокойно любуются при этом, а не просто таращатся - им что? - всё честно! - можно и не прятаться со своим взглядом!..

Но об этом в другой раз. Сейчас, как говорил Миша в фильме "Ирония судьбы", - "не об этом".

Сегодня вот что было.

Понесла сапог в ремонт. Отклеилась подошва - ну за что вот деньги плачены?!

И хотя зима, а я зимой в шубке ниже колена всегда (холода боюсь - ужас! Если в чулках какая по городу чешет при минус семнадцати даже - так это не я!)... Вот, в шубке, - а всё равно смотрю - один на остановке поглядывает. У меня вообще-то глаза - азиатские. Дедушка потому что - японец был. "Кабан" по-японски - портфель. Это я на всю жизнь из его речей запомнила. "Яма" - гора. Ну и ещё слов пятнадцать - двадцать. Аригато, ватакуси-ва, гамарджоба... Нет, "гамарджоба" - это у меня один грузин был. С виду - русский почти, а так грузин. Языка почти не знает, но здоровался со мною почему-то по-своему. И ласковые слова - тоже по-своему. Подруги говорят: это он ругается на самом деле, издевается, а ты не понимаешь. Но это не так. Я же вижу, что человек думает.

Но об этом тоже после.

Короче, этот, на остановке, раз взглянул, другой, третий... Может, и больше. Я ж не слежу. А троллейбуса минут пятнадцать не было. Но так ничего и не сказал.

Села, еду.

Он выходит - с сумкой через плечо - там же, где и я. На меня уже не смотрит, движется себе.

Я за ним. Мне в мастерскую - так она в той же стороне.

Вдруг тормозит, оборачивается, смотрит на другую сторону улицы, назад на меня смотрит - и меня вдруг спрашивает, когда я приблизилась:

- Девушка, а где тут обувная мастерская, вы не знаете?

Во, думаю!

- Чуть дальше, - говорю.

Он:

- Спасибо, - и дальше, в дверь - а я следом. Он уже в окошко стучит, чтоб приёмщик вышел. На меня только взглянул - и всё, и ноль эмоций. Приёмщик пришёл - сдал он свой сапог (тоже сапог, и тоже подошва: видимо, год простояли сапоги, пересушились, а теперь надел - и пошло; ну как и у меня, собственно. Кольца на правой руке никакого нет).

Потом я сдавать начала. То-сё - минут пять-семь прошло. А выхожу - и он тут как тут:

- Девушка, - говорит, - я так больше не могу. (Так и говорит). Вы, говорит, как к знаковым ситуациям относитесь?

- Терпимо, - говорю. - А что? Знаковая ситуация, что ли?

- Она самая. Я сажусь - и вы тоже. Я схожу - и вы сходите. Я в мастерскую, у меня сапог - и у вас то же самое! Плюс у вас дорогу спросил, а не у кого-то ещё. Пять моментов совпало! А тут ещё выхожу - на часах пять минут пятого, троллейбус идёт номер пять, на рекламе вон - пят лет "Днепросожу", пять тысяч заплатил - вот ещё пять пятёрок! Думаю, знак явный: надо подождать и познакомиться!..

- Ну, знакомьтесь, - говорю. Меня Илона зовут.

- А меня Вилли.

- Токарев?!

- Нет. Это Виктория - Токарева. А Виктор - Слесарев. Знаете?

- Нет, - и мы двинулись по улице.

- Ну, тоже типа бард блатной, но с юмором. Токарев - из Нью-Йорка, а Слесарев - то ли из Чикаго, то ли из Элэя...

- Откуда?

- Из Лос-Анджелеса. Эл-Эй сокращённо. Эл - Лос, Эй - это А - Анджелес.

- Пародист?

- Нет, но псевдоним по Токареву взял. А Токарев потому Вилли, что - Вилен, В.И.Ленин сокращённо - так уж родители назвали.

- А вы?

- А я - Вильгельм.

- Немец?

- Русский, но отец Вильгельма Телля очень уважал. Который в яблоко на голове сына на спор попадал.

- Да. Он в Германии - отец, в смысле - двадцать лет прожил.

- После войны?

- И до и после. Сперва маленьким был, с дедом, а дед там работал, - потом уже сам, как работник тоже.

Помолчали - и вдруг:

- Только вы, Илона, на мой счёт особо не обольщайтесь. Как жених я сразу же все претензии снимаю. Жених я нулевой, никудышней.

- Это почему ещё? - спрашиваю, чтобы поддержать разговор, - Импотент, что ли? Или зарплата маленькая?

- Зарплата. И не предвидится.

Блин, думаю. С зарплатой я помочь тоже не способна. Ни блата, ничего.

- Ну так что тогда? Адью, что ли? - это я спрашиваю. А что? к чему вот он про жениха?

- Нет, - говорит, - я против. Но решать вам.

Вот и решаю сижу. Телефон ему дала, завтра позвонит.

Продолжение следует написать.